Протоиерей Олег Скобля (родился в 1963 г.) во многом разделил судьбу российских интеллигентов своего времени. Талант артиста позволил ему окончить театральный институт. Однако поиски путей духовного совершенствования ведут его в другую сторону:
Олег Скобля заканчивает Санкт-Петербургскую Духовную Семинарию и в 1990 г.
В 2001 г. о. Олег, по представлению митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира Патриархом Алексием II возводится в сан протоиерея, в 2004 г. награждается палицей, а в 2008 г. в праздник Святой Пасхи награждается наперстным крестом с украшениями.
В 2009 г. в праздник Св. Прв. Иоанна Кронштадского о. Олег награждается высокой церковной наградой – орденом Прп. Сергия Радонежского III степени, который на него возложил, тогда еще Патриарший Местоблюститель, а ныне Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл за многолетнюю попечительскую заботу о Ставропигиальном женском монастыре Св. Иоанна Рыльского г. Санкт-Петербурга на реке Карповка.
Одинокий крик
Звон вечерний вниз по реке,
Иноки молитвы поют,
Ты построил дом на реке,
Гордости последний приют.
Для тебя в ночи голос мой,
Открывает горькую весть,
Душу осквернил суетой,
Ты отверг спасительный крест!
Одинокий крик тает вдалеке,
Монастырских колоколов,
Ты построил дом на речном песке,
На руинах прежних домов.
Медь на лепестках темных век,
Горечи клейменный сургуч,
Ангелы в одежде, как снег,
По ступеням душу ведут.
Не споют про вечный покой,
Как предстанут злые князья,
Мало добрых дел за тобой,
Много суеты, много зла
Звонят колокола
Звонят колокола, надломленные ветви
Сентябрьских лучей, коснулись рук моих,
Уснувшие глаза, сильней сжимают веки,
И громче, и звончей поют Давидов стих.
Луч света упадет на кованые хоры,
И девы вознесут Спасителю мольбу:
«Благословен Господь, зовущий нас от скорби,
Туда, где несть печаль, где ангелы поют».
Веди, хранитель мой, туда, где город белый,
По лестнице мытарств, сквозь темную воду,
А я, по жизни той, грехом не мало сделал,
Я не достоин Царства! И не вернуть годы!
Закрой, хоть в пол крыла,
Мои глаза, как в детстве,
И боль коротких дней
Уйдет в Давидов стих!
Звонят колокола, надломленные ветви
Сентябрьских лучей, коснулись губ моих,
Веди, хранитель мой, туда, где город белый,
По лестнице мытарств, сквозь темную воду,
А я, по жизни той, грехом не мало сделал,
Я не достоин Царства! И не вернуть годы...
Ангел молитвы
Мерно уходит ввысь звон колокольный,
Листья гурьбой летят в небо и оземь,
Я не заметил как в стрельчатых окнах,
Старых домов взошла -звездная проседь,
Не догорит свеча, пред образом старым,
В зеницах добрых глаз появятся слезы,
Я по земле иду, путник усталый,
Белые стопы жгут терновые розы,
В сумерках надо мной ангел молитвы,
В левой руке свеча, в правой кадило,
Слезы мои, как кровь, тонкою нитью,
В крыльях архангела Селатеиля,
Молится ангел мой за грешную душу,
В пальцах кадильный дым, как струны псалтири,
Скоро и я уйду, покой не нарушив,
Молча оставив скорбь в суетном мире,
Скоро взойдет рассвет над городом старым,
Смоют густую пыль апрельские ливни,
Я по земле иду путник усталый,
В сердце моем звучат светлые гимны,
Мерно уходит ввысь звон колокольный,
Листья гурьбой летят в небо и оземь,
Я не заметил как в стрельчатых окнах,
Старых домов взошла -звездная проседь,
Пономарь
В густую синеву ушел последний вздох,
Мертвеет плоть, душа простилась.
Течет горя чий воск, на панихидный стол,
В чужих руках звенит кадило!
Кончена жизнь, брат, пономарь,
Угли сгорят в кадиле,
Ты проводи звоном меня,
В полдень на края могилы…
Впервые я пройду средь братии незрим,
С двумя от горних сил, бесплотных
Колени преклонить, пред образом Святым.
Игуменьи горы Афонской.
Ангел хранитель
Звон, погребальный звон,
Ветер прижал к губам,
Чья-то душа, сквозь смерть,
Не перестала быть.
Жизни последний вздох,
Выдохнут в пустоту –
Время псалтирь читать,
Время тело омыть.
Ангел Хранитель мой,
Слезы в твоих глазах.
Будет в тиши ночной,
В добрых твоих руках,
Плакать моя душа,
Но кто услышит плачь?
Как далеко ты зашла,
И как близок палач!
В ночь допоют псалтирь.
В полдень свершиться обряд.
К вечеру вновь сомкнут.
Створки кладбищенских врат.
Сходы и вверх, и вниз,
Душу пронзает страх,
Ты обо мне молись,
Неусыпный страж!
Ангел Хранитель мой,
Слезы в твоих глазах.
Плачет моя душа,
В добрых твоих руках,
Ты поведешь меня ввысь,
По ступеням ввысь,
Шепчут твои уста:
«Непрестанно молись!»
Звон, погребальный звон,
Ветер прижал к губам,
Чья-то душа, сквозь смерть,
Не перестала быть.
Жизни последний вздох,
Выдохнут в пустоту –
Время псалтирь читать,
Время тело омыть.
Ангел Хранитель мой,
Слезы в твоих глазах.
Плачет моя душа,
В добрых твоих руках,
Ты поведешь меня ввысь,
По ступеням ввысь,
Шепчут твои уста:
«Не сорвись! Не сорвись!»
Лаврские колокола
Тихий звон сорвется с колоколенки,
Упадет к подножию креста.
Я пойду сегодня на Никольское,
Помянуть духовного отца…
Лилии и розы, как в день ангела,
Положу средь вынутых камней,
Гроб покрыт архиерейской мантией –
Замолчала совесть наших дней!
Колокола лаврские заплачут в небе синем,
Колокола, в бронзовых ладонях бьется звон!
Колокола лаврские рыдают над Россией,
Колокола, звон уходит ввысь, и мы уйдем!
Подойду, как под благословение,
Приложусь к могильному кресту.
Горних вы владыка без сомнения,
В Петербурге плотию уснул!
Слезы удержу, как наставляли вы,
Не остынут слезы на лице.
Я молюсь, а землю вяжет саваном,
В этот день нежданная метель!
Скрыта правда за семью туманами,
И закрыта дверь, в пустую клеть,
Как Иродиата Иоановой,
Вашей головы коснулась смерть.
На земле остынут зерна ладана,
А в осеннем небе, на восход.
Господу несут святые ангелы,
Слезы Иоановых сирот…
Крестный ход
Хранитель Ангел кличет у ворот,
Дождями ночь осенняя исходит,
Последних страстотерпцев крестный ход,
Неспешно в небо синее уходит.
Я дверь открою, окна разомкну,
И выйду благовестникам навстречу,
А с неба звон нисходит на потьму,
И белые, как дым кадильный свечи.
Стихиры пасхи ангелы поют,
А я смотрю на то, как птицы к югу,
В отверстом небе, на пути к Раю,
Плывут золотокрылые хоругви.
Не гаснут свечи белые в руках,
У тех, кто ввысь ушли от келий душных,
И согнутые спины закричат, закричат
Проклятья им, князьям мытарств воздушных.
И встретит их со славою Господь,
Сквозь тесные врата к Нему входящих,
Последних страстотерпцев крестный ход,
Уходит в небо над землею спящей.
Два ангела – два свитка у ворот,
Дождями ночь осенняя исходит,
Последних страстотерпцев крестный ход
Неспешно в небо серое уходит…
Что ты дремлешь, душа...
Что ты дремлешь, душа, не покаешься?
Что коснеешь в великих грехах?
День от дня смертный час приближается:
Вот, и Ангел стоит у крыльца:
Держит ангел в руках книгу совести,
Оскверненную в жизни земной,
И заплачешь ты кровью от горести,
Как споют тебе вечный покой.
Что ты дремлешь душа?
К покаянью приди,
Не твоя ли там смерть,
У порога стоит?
И покайся в грехах,
И крестом упади,
Умоляя единаго Бога...
Вот и кончилась жизнь фарисейская,
Где вы почести суетных царств?
Проклинать будешь гордость житейскую,
На ступенях воздушных мытарств,
Здесь не мать, не отец не заступятся,
Пред свидетельством лживым князей,
Здесь и малая кривда осудится,
Наших суетно прожитых дней
Ты услышишь ликующих ангелов,
Ты увидишь вблизи, как Христос,
Отворяет врата, тем кто каялся,
И плоды покаянья принес,
Что ты дремлешь, душа моя грешная?!
Что коснеешь в великих грехах?
Так проспишь ты и Царство Небесное,
И очнешься в кровавых слезах!
Что ты дремлешь душа?
К покаянью приди,
Не твоя ли там смерть,
У порога стоит?
И покайся в грехах,
И крестом упади,
Умоляя единаго Бога...
Умоляя единаго Бога...
Каторжники
Дождей осенних воды горькие,
По окнам бьют кнутами белыми,
На перепутье, в душной горнице
Кутили каторжники беглые.
А вор сидел, как князь сиятельный,
В чужом краю, средь пьяной челяди,
Тоска, как выползшая гадина,
Сдавила горло черной петлею.
Колокола кутят на звоннице
Уходит в небо благовест, благовест,
Пройдут года, и все исполнится,
А над Россиею Гологофский крест.
Вино, как кровь на белой скатерти,
Трещат в шандалах свечи сальные,
А над уделом Божьей Матери,
Как дым молитвы поминальные.
Россия, как нагая пленница
В руках у лютого господаря,
Летела ночь на крыльях мельницы
И ветры резались осокою…
И до утра им злые песни пел
Монах расстрига хриплым голосом.
Кому какие птицы, мне родней
Служившие пророку вороны.
А на рассвете скорбь и горький дым,
И с жизнью скорое прощание,
А по дороге шел святой Серафим
И звал людей на покаяние.
Олег Скобля 1996
http://www.pravin.zachalo.ru/texts/stihi/o_Oleg_Krestniy_Hod.htm
Свежие комментарии