О невинных страданиях.
Как понять невинные страдания: страдания праведников, страдания детей и всех тех, кого никак нельзя обвинить в том, что они грешили.
Причина того, что у меня цирроз печени оказалась простая – много спирта выпил за свою жизнь. Пью, пью, пью и, наконец, цирроз печени.
Я говорю о тех вещах, которые незримы для других. Осуждение, притворство, лукавство – никто этого не видит, все происходит во мне, с внешней стороны я порядочный человек, все безукориз-ненно. А внутри что? Ладно, другие не видят, страшно, что я сам не вижу. И, когда, затем со мной происходит что-то, что мы называем скорбями, страданиями, я в изумлении возвожу свои очи к небу: Господи, за что же ты меня наказал?! Меня, такого чистого и прекрасного.
Эта чистота и красота великолепно была показана Федором Михайловичем Достоевским, по-моему, в «Униженных и оскорбленных», устами князя, который произнес такие великолепные слова, изображающие суть, которая находится в нас: «О если бы только открылось то, что в чело-веке, то, что в нем, не то, даже, что он боится открыть другим, и даже не то, что он боится открыть своим самым близким друзьям, и даже не то, что он самому себе боится открыть, о если бы это все открылось, то мир наполнился бы таким зловонием, что и жить было бы невозможно».
Если бы мы внимательно отнеслись к своему духовному мирку, своим мыслям, чувствам, на-строениям, переживаниям, отношением к другим людям, обидам, зависти, тщеславию, наверное, в этом случае, мне не пришло бы и в голову: за что же ты Господи меня наказываешь. Оказывается, есть закон, объективно существующий закон по которому, как и в мире физическом, нарушение этого закона влечет за собою соответствующие бедствия для меня. Причем если в мире физи-ческом, материальном, грубом, причины и следствия очевидны: человек пьет и у него то-то, чело-век колется наркотиками у него то-то, человек прыгнул с большой высоты – переломал себе руки ноги, это очевидно, то когда мы касаемся мира духовного, здесь этой прямой зависимости нет. Причина – мы вступаем в мир духовный, т.е. мир свободы. Если бы за дурную мысль, которая пришла мне в голову, я бы получил по макушке, да еще так, что взвыл бы, так вот, в следующий раз я бы в страхе бы думал, как бы мне не пришла на ум эта мысль. Я был бы рабом, а не человеком. Человек – образ Божий, и одной из сторон этого образа Божия является моя свобода в отношении к добру и к злу, как внешнему, так и внутреннему.
Итак, свобода эта есть у меня, но я должен знать, что не Бога я оскорбляю своей дурной мыслью, а закон, реальный, объективный, закон моего бытия я нарушаю. А нарушение закона природы, лю-бого закона влечет за собой печальные последствия. Вот, что происходит, вот откуда рождаются все скорби нашего мира. Надо же понять – откуда. Иногда эти скорби бывают очень странные, у человека все, кажется, в порядке, а себе покоя не находит, ему скучно, ему грустно, он не находит себе места, уныние. Откуда все происходит? Все от того же. Когда много колючек вцепится в кожу, то всюду у него чешется, всюду ему не по себе. Итак, причиной всех скорбей людей – нарушение объективно существующего духовного закона нашего бытия, если хотите, этим духовным законом, в конечном счете, является сам Бог. Не Бога мы оскорбляем, мы не можем его оскорбить своими грехами, иначе это было бы самое оскорбленное существо, потому, что все мы грешим. Не Бога мы оскорбляем, а себя раним всем тем, что называется грехом. Это очень важно друзья мои. Кстати, обращаю Ваше внимание, посмотрите, как поучительная сторона неразрывно связана со стороной этической, духовной, жизненно-практической. Просто неразрывно. Кажется, догматическое учение о существовании духовно закона и посмотрите как неразрывно, реально связано с нашей человеческой жизнью.
Итак, вопрос о невинных страданиях.
Ну, хорошо, мы то ладно страдаем, понятно почему, поделом. А младенцы? А праведники? Этот вопрос стоит перед многими и естественно смущает многих и подчас вызывает протесты. И глав-ная причина протеста и вопроса знаете в чем? За что страдает он? Обращаю Ваше внимание на постановку вопроса. Мы привыкли оценивать все с точки зрения причинно следственных отноше-ний юридического порядка. Т.е. с точки зрения справедливости если хотите. Справедливо или не справедливо. Его отправили в тюрьму – за что? Он же не виновен. Мы возмущаемся. Этого раз-бойника оставили на свободе, «бросили щуку в реку» – почему? Он же негодяй. Все у нас с точки зрения права, справедливости. Т.е., хотим мы того или не хотим, но мы постоянно занижаем уро-вень, знаете чего? – самого бытия. Мы считаем, что все наше бытие построено на принципе спра-ведливости. И не удивляйтесь этому. Все до христианское сознание и, увы, постхристианский мир, к сожалению, строит свои оценки на почве именно этой правовой, юридической почве. На самом деле не этот закон является первичным, не этот закон является основным. Кстати, в иудаизме, ветхозаветной религии, мусульманской религии, я уж не говорю о языческих религиях, основной принцип отношений между богом и человеком – это принцип какой? – справедливости. Это выс-ший принцип. И вот, с точки зрения этого принципа и вопрос ставится о страданиях праведников. Самая главная ошибка коренится здесь, в самой постановке вопроса. Какой основной принцип бытия? Основной принцип, закон бытия открыло христианство. Неведомую совершенно вещь. Ни-кто никогда и не знал этого. Основной закон бытия – любовь, а не правда. Исаак Сирин пишет: «Там где возмездие, там нет любви, а где любовь – там нет возмездия». Великолепно сказано. Справедливость и любовь вещи, если хотите, даже не совместимые. Там, где правда – там нет любви. Вы не подумайте, что любовь нарушает правду или правда нарушает любовь. Нет, нет. В другом совсем смысле.
Мне часто приходится приводить такой пример? Когда мать бросается в огненный дом, горящий дом, погибает, спасая ребенка. Справедливо она поступила, что погибла или несправедливо? Все пожмут плечами и скажут: «Простите, что за постановка вопроса, причем тут справедливо или не-справедливо она погибла, о какой справедливости идет речь? Вы что! С ума сошли, что ли. По любви она погибла.» Она, не думая, пожертвовала собой, спасая ребенка. При чем тут правда? Христос, праведник, за неправедных пострадал. Целый ряд святых отцов и все они повторяют одну и туже мысль: Если бы только Бог поступал с нами по правде, мы бы давным-давно уже пре-вратились бы в прах и пепел или пребывали бы в геенских мучениях. Если бы только поступал Он по правде….
Не этот закон царствует в нашем мире. Вот с этой точки зрения уже мы можем понять и страдания праведников и страдания невинные, страдания детей. Как же это можно понять?
Христианство открыло еще одну мысль, о которой человечество грезило. Христианство порази-тельную вещь высказало: Оказывается, все мы, любим мы друг друга или не любим, нравимся или не нравимся, а мы все собою представляем один живой организм. И, как бы мой глаз, не ненави-дел мою руку, потому, что она очень чешет иногда слишком сильно этот глаз, оказывается и то, и другое нужно в организме. И организму нельзя быть без того или другого, более того, тот же глаз, и та же рука заботятся друг о друге, незримо. Великая истина: Церковь есть тело Христово. Сосре-доточием Вселенского человеческого организма является организм Церкви. Как закваска, как са-мая суть, как самое святое, что есть в человеке, как самое чистое. Под Церковью, я, в данном слу-чае имею в виду не просто христиан, которые просто крестились. Здесь, я понимаю единство в Духе Святом, всех тех верующих, которые стремятся жить по Евангелию. Это не просто собрание верующих, нет-нет, единство тех верующих, живущих в духе святом, которые искренне стремятся жить по Евангелию, тогда действительно их единство, осуществляется в Духе Святом. Причастность каждого верующего Духу Святому, обусловлена степенью его ревности. Ну, я не буду рас-пространяться, это вопрос отдельный, скажу только, что каждый христианин, лишь постольку пре-бывает в теле церковном, в этом сосредоточии человечества, поскольку он причастен к Духу Свя-тому. Эта причастность может быть минимальна, ничтожна, вот «вошка», и не понятно, осталось от нее что-либо или нет, а может быть бесконечно великого размаха, и тогда мы говорим Антоний Великий, Арсений Великий. Причастность может быть разной. Так вот мы, Христиане, в разной степени, но причастны, этому Духу Святому, причастны в той степени, которая соответствует нашей ревности. Мы, не только христиане, представляем собой одно целое, единый вселенский ор-ганизм. Все мы там являемся клеточками. И тут заметьте, у одних органов одна совокупность кле-точек, у других – другая, а некоторые клеточки находятся в непосредственной близости друг с дру-гом, и они особенно воздействуют друг на друга, особенно ощущают это действие друг на друге. Особенно способны помогать друг другу.
Вы же знаете эту фразу: семья – есть малая церковь. Здесь особенно близки люди друг другу. Здесь особенно способны они сопереживать друг другу. Хотят они, или не хотят – они соединены. Даже чисто природным образом, они соединены, никуда не денешься. Так вот, чисто наследственно все передается от родителей детям, как много передается! Нити колоссальные связывают их между собою. Надеюсь теперь Вам понятно, куда я клоню? Мы сопереживаем друг другу. Бывает сознательно, а можем и не сознательно. В силу вот этих связей, которые соединяют нас. Когда это происходи осознанно, то это уже дар духовный, когда мы сострадаем человеку, сочувствуем ему, сопереживаем ему. Если хотите, то, что-либо делаем, чтобы умалить страдания другого человека. Это осознанные переживания. Но, мы, оказывается, можем и не осознанно, в силу этой связи, можем сострадать друг другу. Причем, тут есть еще очень важный один принцип. Принцип какого рода? Возьмите поход. Идет группа. Все несут рюкзачки на себе. Ходили когда-нибудь в поход? C рюкзачком, да еще по компасу. Пройдешь сто метров – ах, уже не туда пошли. Давай опять. Вот так. Вдруг, подвернулась у одного нога. Ну что делать? Распечатывай свой рюкзак, давай раскладывать вещи. Ты посильней – тебе по больше положим. Ты послабей – ну ладно, тебе по меньше, кружку понесешь. И так далее. Мы берем все на себя ту ношу, которую он должен нести, а он идет там с палочкой, хромает. А мы над ним еще все смеемся ?. Вот так.
Ребенок – это самое здоровое в духовном плане существо. Еще чистое, еще не запятнанное, еще не искаженное духовными актами, которые мы называем грех. Вы обращали когда-нибудь вни-мание, кто погибает за людей – герои, лучшие люди, кто говорит правду в глаза, царю, там, или кому-нибудь еще – святые люди. Опять, самые чистые. Всегда страдают, всегда рискуют собой, всегда жертвуют собой лучшие люди. Лучшие – т.е. в духовном плане самые здоровые. Потому дети страдают, потому эти самые невинные страдания происходят, потому, что у них еще самая чистая, детская, святая душа, которая способна понести на себе или взять на себя те страдания, которые естественно следуют за грехами их родителей, их близких, их родных. Они способны. По-чему? Потому, что они лучшие. Скажите: «Ну, верно. Но они же этого не осознают!» Вот тут мы с Вами вступаем в сферу мировоззренческую. С той точки зрения, что человек живет на земле и все-го один раз – это утверждение верно. С точки зрения христианской, мы прямо скажем – нет, оши-баетесь, надо на все смотреть с точки зрения вечной жизни. Тот же младенец, младенческая душа, которая вышла из тела, там она все осознает. И это осознание, что Бог дал ему возможность пострадать за любимых, это осознание даст бесконечное благо этой душе. Вы почитайте старые романы, как там иногда великолепно описывается вот эта настоящая любовь молодых людей, мужчины и женщины, как они готовы пожертвовать друг за друга, как идут на страдания за люби-мого. Помните «Аиду», замуровывают их даже там. Вот какая сила даже этой любви. Но это воз-можно было только в людях чистых, незапятнанных, не знающих этого отвратительного слова, ко-торое мне и произносить-то не хочется. Которым сейчас поганят души наших детей – этот секс. Ужас, какой! Как грязью омывают всех. Не знали этого. Это были чистые души, и они были готовы действительно пострадать до смерти, идти на муки даже, только быть бы с любимым человеком. Какую благодарность Богу, какую радость Богу воздают эти дети, которые пострадали за родите-лей, близких и т.д. Ни одно страдание детское не проходит бесследно с точки зрения вечной жиз-ни. На себя берут эти страдания. Вы понимаете? Ведь, что такое, когда мы сострадаем? Мы дейст-вительно берем на себя часть страдания. Обратите внимание, как много помогает больному, под-час, сострадание, когда он видит любовь окружающих. Это же факт! Т.е., слово невинные страда-ния – неверное слово, глупое слово. Это ошибочное слово. Дело не в невинности, а в любви! Бог дает этим невинным существам возможность осуществить эту любовь и, затем, всю вечность бла-годарить Бога за эту возможность. Кстати, не всем детям это дается, не всем, а только некоторым, не все, значит, способны перенести эти страдания с последующей вечной благодарностью Богу. Многие не способны. Не все, кстати, дети способны умереть детьми. Вы слышите? Тот факт, что мы с вами живем, уже свидетельствует о том, что, не пройдя этого пути земного, не пройдя пути познания себя, кто мы есть, мы не способны принять царство Божие. Не способны, возгордимся. Нам тут-то, сейчас, чуть-чуть дай, и нос прилип к потолку. А когда там дадутся потрясающие блага, слава, величие, сила, с ума сойдем. Превратимся в дьявола. Есть те, которые способны принять это, исходя из опыта других людей, и не возгордиться. Это блаженные дети. Вот, кто способен, мы с Вами не способны. Нам, увы, надо поваляться кое в чем, увидеть, что валяюсь в грязной луже и встать никак не могу. Господи, помоги! Познать себя, смириться, и тогда только может быть, Бог даст, будем способны принять без вреда для себя царство Божье. Итак, нет невинных страданий. Они только в плоскости земной, могут так оцениваться. С точки зрения вечности, есть страдания, только какого рода? – обусловленные любовью, жертвою, осознанной или не осознанной...
Свежие комментарии